Зеркало моей души

22. Дорога назад в СССР

Таким образом, у меня появился попутчик на своей машине до дома. Я купил две рации, чтобы было возможно общаться по ним во время движения. Мы разработали маршрут движения и в принципе были готовы отдать «швартовые». В последний вечер перед отъездом, как я уже упоминал, я пригласил Норберта Штойлера в ресторан, утром следующего дня мы приехали в офис попрощаться и двинулись в путь, каждый на своей машине. Для меня это было первым испытанием и одновременно обучением. Мы выехали на автобан, выбрали нужное направление и взяли максимальную скорость, на оторую только были способны наши машины.

Довольно долго мы ехали с юга на север, постепенно уклоняясь к востоку. Маршрут был выбран так, чтобы, двигаясь на север, повернуть на восток не заезжая в Берлин и по трассе, пересекающей Польшу с запада на восток, достичь границы с СССР в районе Бреста. Мы останавливались только на бензоколонках, чтобы залить горючее, купить холодной воды или напитков и т.п. Как-то так получалось, что мой подопечный «почему-то» оказывался всегда в туалете, когда нужно было платить. Его желудок «страдал» странным расстройством, столь полезным для хозяина.

Я продолжал своё наблюдение за своим последним подопечным. Деньги никогда не имели власти надо мной, но всегда мне приходилось их зарабатывать своим трудом. Никто и никогда не приходил и не давал мне деньги ни в виде подарков, ни в каком-либо другом виде, да и не принял бы я таких подарков. По своему характеру я чувствую себя не «в своей тарелке», когда кто-то делает мне какое-нибудь одолжение, поэтому всегда предпочитал нужные средства зарабатывать сам.

Да и не верил я, что кто-то вот так придёт и предложит свои деньги на воплощение моих планов и проектов, вернее мне предлагали, несколько позднее, всё, что моей душе будет угодно, но плата за такую «манну небесную» для меня была неприемлема. Но, несмотря на это, я не трясся над деньгами, хотя и понимал, что без них практически ничего невозможно добиться, особенно в том, чему я посвятил свою жизнь. Тем не менее, я не уважал потребителей, людей которые гребут только под себя и у кого нет ничего святого кроме денег.

Последний мой подопечный всё больше и больше показывал своё лицо и проглядывающее сквозь маску лицо потребителя, мне не нравилось всё больше и больше. Характерным штрихом служит и тот факт, что перед самым отъездом он решил купить себе ещё один костюм, но на этот раз на свои «кровные». И «странным образом» он выбрал себе самый дешёвый костюм, во много раз дешевле того, что оплатил я. Продолжать, наверное, не стоит, такой подход к покупке сам по себе многое говорит.

Мне было грустно видеть, как люди, говорившие такие красивые слова о высоком, при встрече с реальностью, «почему-то» сразу забывали об этом высоком, когда дело касалось их самих, их собственных интересов и их выгоды. Мгновенно всё ими забывалось и они превращались в самых обыкновенных хапуг. Видно не было в них настоящего стержня, видно выродился в них великий дух предков, к чему так стремились враги рода человеческого, уничтожая цвет нации русского народа – народа руссов! Но я всё равно верил, что найдутся настоящие люди, люди с большой буквы, которые станут мне настоящими соратниками, а не попутчиками до первой опасности. И, несмотря ни на что, я знал и верил, что наступит такой час и день, когда в людях проснётся память предков, и люди вновь захотят стать свободными от духовного рабства.

Но я знал также и то, что сами люди не проснутся и, что мне нужно самому сражаться с врагами, которые и погрузили людей в этот «сон». И что сражаться мне придётся одному! Я тогда ещё не знал, что встречу человека – мою будущую жену Светлану, которая первая станет для меня не только духовно близким человеком, потом и женой, но и соратником в моей войне с врагами рода человеческого – социальными паразитами, как я их назвал позже. А в то время, мне становилось всё грустней и грустней, когда я видел, как прямо на глазах мельчают люди...

Нам повезло, пробок на автобане не было и продвижение вперёд шло очень быстро и с ветерком, в прямом и в переносном смысле этого слова. Через семь-восемь часов, мы ушли вправо и стали двигаться на восток. Довольно скоро пересекли бывшую границу между двумя Германиями. То, что это именно так, стало понятно на первой же заправочной, стоило только заглянуть в туалет. На территории бывшей ГДР туалеты были, конечно, не такими как в СССР в 1990 году, но им было и далеко до чистоты туалетов в Западной Германии. И дороги... дороги в бывшей ГДР были уже не те! С чем-то другим мне сравнивать было не с чем, так как выбранный маршрут не проходил ни через один, даже маленький город бывшей ГДР.

К полуночи того же дня мы достигли германско-польской границы и решили сделать привал для небольшого отдыха. Прикорнули мы в своих же машинах, опустив спинку сиденья по максимуму. Я бы не сказал, что такой отдых не хуже пятизвёздочного отеля, но удалось довольно-таки терпимо отдохнуть. После нескольких часов отдыха, мы были готовы в путь. Но, перед тем, как двинуться дальше, мы дождались, когда откроется на немецкой стороне таможня и вот, для чего. По совету мужа переводчицы Ирины, Владимира, мы при своих покупках в магазинах оформляли специальные бумаги (с его помощью, конечно), согласно которым, нам на границе вернули часть денег из заплаченных за покупки, которые были включены в цену, как налог на граждан и не распространялся на иностранцев.

Я получил назад по этим бумагам довольно приличную сумму и, обменяв некоторую сумму марок на польские злотые, без каких-либо проблем пересёк немецко-польскую границу. Немецкие пограничники только взглянули в документы и дали добро, а польские поставили транзитный штамп в паспорт и вот ... мы уже колесим по дорогам ещё недавно нашего большого «друга» – Польши.

Дороги Польши были уже не столь хороши, хотя и без особых ям и колдобин. Бензоколонки были и хорошие, и далёкие от того, чтобы их можно было назвать таковыми. Видно не везде и не все успели «перестроиться», особенно в сельской местности. По Польше мы шли тоже на максимальной скорости, где это было только возможно. За стеклом автомобиля мелькали поля, леса, озёра. Мы проносились над большими и малыми реками, один пейзаж сменял другой. Наш маршрут проходил и через Варшаву, но мы проехали через неё, даже не останавливаясь. Не хотелось заблудиться и мы чётко следовали за указателями на дороге, не отклоняясь от карты. Довольно быстро проскочив через Варшаву, мы двинулись по направлению к Бресту.

Дорога к границе с СССР была очень узкой, только по одной полосе в каждом направлении. И в связи с этим возникла одна ситуация на дороге. Уже недалеко от польско-советской границы произошло следующее. Мой подопечный на своей машине ехал первым и вот, я вижу, что он идёт на обгон грузовика. По нашей договоренности, я должен был следовать за ним. Что я и сделал. А когда я пошёл на обгон следом, то обнаружил, что это не один грузовик, а целая колонна машин. И при этом, каждая машина шла практически в «хвосте» другой, так что, при желании было практически невозможно «втиснуться» между ними. И не было видно конца и края этой колонны. Машина моего знакомого стала набирать скорость, чтобы проскочить поскорей мимо этой колонны, и я сделал то же самое, так как было невозможно бесконечно двигаться по встречной полосе. Могли в любую минуту появиться встречные машины со всеми вытекающими из этого последствиями.

И вот я вижу, как идущая впереди меня машина обгоняет передний грузовик колонны, и уже радуюсь тому, что всё обошлось без проблем. Проблем удалось избежать, но не удалось избежать казуса. Неожиданно машина моего подопечного останавливается прямо на встречной полосе передо мной! Справа от меня сплошной стеной идут грузовики и мне просто некуда втиснуться между ними, а впереди, на встречной полосе остановившаяся машина водителя с пятилетним стажем, как он сам хвастался! Ситуация ещё из тех!

Времени на размышление нет, и я делаю единственное, что было возможно – объезжаю остановившуюся прямо передо мной машину слева. Обогнув таким образом столь неожиданно возникшую преграду, я понял причину непонятного поведения моего попутчика. На обочине дороги стоял польский полицейский и махал своей палочкой. Мне он махнул тоже и я, обогнав первый в колонне грузовик, остановил свою машину на обочине, на обочине своей полосы, а не встречной. Просто мой подопечный, на требование полицейского остановиться, не мог придумать ничего лучшего, как остановиться немедленно на встречной полосе движения, даже не думая о том, что мне некуда особо деваться в такой ситуации.

Наверное, он «малость» приврал по поводу пятилетнего стажа вождения, иначе, не среагируй я правильно в этой ситуации, в лучшем случае и его, и моя машины были бы разбиты весьма основательно, а в худшем случае – досталось бы немало и нам! Но всё обошлось, я заплатил штраф полицейскому и сказал пару слов своему попутчику о том, как мастерски и «суперпрофессионально» он остановил свою машину на встречной полосе. Всё обошлось с минимальными последствиями – мне пришлось только заплатить штраф и за себя, и за него, так как у него валюты больше не «осталось». Ну не буду же я выворачивать у него карманы и доказывать, что он врёт.

Просто, чем ближе мы приближались к границе СССР, тем с большим сожалением он расставался с марками. Видно уже перевёл, сколько каждая марка стоит в рублях, и ему было «птичку» жалко, то есть, простите, немецкие марки! Так или иначе, это был самый серьёзный инцидент за всю дорогу назад. Вскоре мы достигли границы в районе Бреста. Прошли пограничный досмотр и таможню без проблем и поставили свои машины на стоянку. Чтобы двигаться дальше, необходимо было заплатить пошлину за машины.

Мой подопечный договорился со своими родственниками о том, чтобы они привезли на таможню нужную сумму денег. Я попросил его, чтобы они захватили и для меня, так как мне было некому привести деньги. Его родственник привёз деньги, и после оплаты таможенных сборов, мы двинулись дальше. Отдыхали мы несколько часов, пока не дождались приезда человека с деньгами. И вот, мы уже едем по дорогам Беларусии, проезжаем через Минск и вперёд ... по дорогам Украины.

Дороги Украины и Белоруссии всё-таки местами лучше, чем в России, но тоже не подарочек. На стратегических трассах состояние покрытия дорог всё-таки лучше и поэтому можно было ехать с хорошей скоростью. Мы по-прежнему, где позволяла дорога и не было заторов, двигались с максимальной скоростью свыше двухсот километров в час. Перед постами ГАИ мы, разумеется, сбрасывали скорость, да и водительское братство практически никогда не подводило. Короткий сигнал дальним светом и уже знаешь, что тебя впереди поджидают «друзья» в милицейских погонах, для которых совершенно было безразлично, что ты нарушаешь ограничения скорости, для них это было только на руку – с каждого по двадцать пять рублей, чем не мастера машинного «доения»!

Поэтому огорчений из-за нарушений ограничения скорости у меня лично не возникало, ведь деньги «штрафов» шли в личный карман гаишников. Так или иначе, по сторонам дороги мелькали родные поля и леса, надписи уже можно было понимать без переводчика, и общение не вызывало чувства собственной ущербности. Уже ночью того же дня мы добрались до Харькова и заночевали на квартире моего подопечного, моя квартира стояла ещё непригодная для жилья, только голые стены. Отоспавшись, я связался со своими знакомыми и договорился о регистрации машины. Ведь мы приехали с немецкими номерами, и долго разъезжать без регистрации не было возможности. Я договорился обо всём и вечером отправился в гости к знакомым, где и познакомил своего подопечного с этими людьми.

Одной из причин, по которой я не задержался дольше в Германии было то, что в начале ноября 1990 года в Киеве должна была состояться школа «Феномен», которая одна из первых в СССР получила право выдавать диплом под эгидой Министерства Здравоохранения УССР. Возглавлял этот центр и проводил школу известный в СССР артист оригинального жанра Альберт Игнатенко. Я с ним не сталкивался раньше, но его имя мне было знакомо по телевизионным фильмам, в которых он демонстрировал свои необычные способности по суггестологии, так он называл свой метод воздействия на людей.

Мой харьковский знакомый знал его хорошо, так как несколько раз подрабатывал у него помощником во время концертных выступлений. Несмотря на то, что моё имя уже было более-менее известно в стране, я не имел официальной «бумажки», а как все хорошо знают, без «бумажки» ты букашка, а с «бумажкой» – человек! Сам себе «бумажки» я дать не мог, хотя бы потому, что у меня не было никакой организации, под «крышей» которой я бы работал. Конечно, стоило пожелать, и «крыша» у меня появилась бы мгновенно, только, к сожалению, не та, какую мне хотелось бы. О каких таких «крышах» я говорю, думаю, понимает каждый. Так или иначе, я действовал, как «свободный художник». Был свободным, ни перед кем и никогда не «прогибался» и не собирался «прогибаться» и далее. Поэтому, чтобы хоть как-нибудь обезопасить себя с бюрократической стороны, мне и нужна была такая «бумажка»! И центр «Феномен», выдающий вполне официальный диплом, мне подходил, как нельзя более кстати.

Поэтому, буквально через пару дней после возвращения домой из Германии, я уже летел в самолёте в Киев вместе с моим харьковским подопечным и ещё одним человеком, которого я знал ещё до своего переезда в Москву в 1988 году и которого звали Валерием. Мы все разместились в гостинице недалеко от аэропорта и на следующий день отправились слушать лекции первого дня занятий. В школе Альберта Игнатенко лекции читали несколько человек, кроме него самого.

Мне было интересно послушать его лекцию, так как я видел и слышал его выступление первый раз. Он излагал своё понимание суггестологии со стороны практика, одарённого от природы человека, но у меня не возникло ощущение того, что он сам хорошо понимает то, чем владеет от природы. Да и неудивительно, он не был учёным в полном понимании этого слова, он был артистом оригинального жанра, который, правда, не только использовал свой дар, но и пытался понять его природу. И надо отдать ему должное, он достиг в этом больше, чем большинство людей, которые называли и считали себя учёными.

После лекции мой подопечный представил ему меня, и состоялось наше первое знакомство... Я добросовестно высиживал все лекции в течение десяти дней и не потому, что мне это давало что-то новое, к сожалению, я уже знал и понимал если не всё, то очень многое. Многие вещи, преподносимые, как откровения, мне были знакомы не теоретически, а из моей собственной практики. Но я не считал возможным и не считал нужным об этом заявлять. Как говорят, не лезь в чужой монастырь со своим уставом! И я старался придерживаться этого правила. Меня не спрашивают, зачем же лезть со своим пониманием и мешать другим, каким бы правильным оно бы мне не казалось. Гость должен соблюдать правила этикета. Но одного невольного вмешательства мне так и не удалось избежать.

Во время перерыва между лекциями, одна из слушательниц курса неожиданно подошла ко мне и с большим удивлением на лице спросила меня, помню ли я её или нет? Я никогда не видел её до этого и уже хотел ответить отказом, но задался вопросом, откуда она меня знает. И начал просматривать ситуацию, связанную с ней и начал перечислять ей, что с ней было. Она ещё сильнее удивилась и в явной растерянности и с непониманием на своём лице удалилась. На следующий день она подошла ко мне вновь, и показав какую-то статью в старой газете, снова спросила меня, не узнаю ли я девушку на фотографии в этой газете. Я посмотрел на фотографию и вновь, внимательно вглядевшись в фотографию, ответил ей, что это её фотография, когда она была моложе. Это ещё больше удивило её. А теперь пришла пора рассказать, почему.

В год, когда её фотография и статья о ней были напечатаны в газете, в силу определённых обстоятельств, она оказалась в состоянии клинической смерти. Она умерла от сильного отравления, и когда её душа покинула её тело, она увидела светящийся туннель. Неожиданно перед ней появилось светящееся существо, которое остановило её и сказало ей следующее: «Это не твоё время уходить, вернись в тело и лечи людей!». После этой речи это светящееся существо вернуло её в физическое тело и при этом в нём уже не оказалось никаких ядов!

Эту женщину звали Мария, фамилию её я, к сожалению, не запомнил. Она была, как и большинство жителей СССР того времени, атеисткой. После случившегося с ней, она стала верить в Бога, так как её собственный опыт давал только божественное объяснение всему случившемуся с ней в тот день, когда она была в состоянии клинической смерти. Она не только стала верить в Бога, но и стала лечить людей и в тот день, когда она меня увидела в первый раз, она уже была народным целителем Украины.

Когда Мария меня увидела на перемене, она узнала того, кто её вернул в тело. Она сначала подумала, что это простое внешнее сходство, но моё описание всего того, что с ней произошло в тот день, очень сильно смутило её. И только когда я ещё раз узнал её по старой фотографии, она перестала сомневаться в том, что это именно я – человек, а никакой ни Бог и даже не ангел, спас её тогда и вернул к жизни столь необычным способом. Я ещё сказал ей: «прошу прощения, я не Господь Бог и даже не ангел небесный!».

Всё-таки, как странно устроен человек. Стоит ему столкнуться с чем-то необычным, как тут же человек разумный приписывает всему необычному божественную природу. А ведь не всегда то, что кажется более удобным объяснением, является правильным! Ведь не зря же утверждает пословица – когда кажется, то крестятся! То, что случилось с ней и моё участие в этом не имеет никакой божественной природы и вообще, противоположно любой религии, существующей на нашей Мидгард-Земле. Просто многие религии пользуются тем, что люди не понимают тех или иных явлений природы, присваивают эти явления себе и объявляют их божьим промыслом, и люди принимают эту ложь смиренно!

Мне очень жаль, что из-за моих действий эта женщина, тогда ещё девушка, кинулась в объятья церкви. Но ей повезло (или может быть и нет, может быть её расстроило знание того, что её вернул к жизни не Бог и не ангел, и я невольно разрушил ей красивую сказку, с которой ей, вполне возможно, было проще жить), и она встретилась со мною, и она хорошо запомнила моё лицо, и позже узнала меня. А сколько из тех, кому я помог таким же образом, продолжают считать, что их спасли или ангелы небесные, или даже сам Всевышний, и кто никогда не столкнётся со мной или не вспомнит моего лица, или даже не подумает сравнить с лицом какого-то человека. Ведь так хочется, чтобы твоей персоной заинтересовался сам Господь Бог или послал вместо себя хотя бы своего ангела-заместителя! А тут какой-то человечек!

Ну что ж поделаешь, я и есть человек, моими родителями были вполне земные мужчина и женщина! Никакой звезды во время моего рождения не появлялось, и не было никакого непорочного зачатия и т.д. и т.п. Я не Бог, я не сын Божий, я не воплотившийся Христос, а простой человек, ну может быть, не совсем простой, как оказалось, но, тем не менее, человек! Позже я узнал много интересного о том, как и кто свёл моих родителей вместе, в результате чего родился мой брат, я и моя сестра.

Я сейчас знаю даже и почему их свели, и что моей матери очень сильно мешали во время родов. Что мой старший брат родился с тяжёлыми последствиями для моей матери и что ей врачи настоятельно рекомендовали сделать аборт, пугая её возможной гибелью во время родов и её самой, и меня. Но моя мама сказала нет, будет, что будет и совершенно без каких-либо проблем для кого-либо быстро и легко родила меня! А потом ещё решилась на третьего ребёнка и родила долгожданную дочь – мою сестру, но, как мне потом рассказала мама, роды моей сестры прошли тяжело, но она, тем не менее, родила здоровую девочку. Только мои роды были у мамы быстрые и лёгкие.

Любопытно и то, что у моей будущей жены Светланы ситуация была весьма схожей, только в более тяжёлой форме. Её мать родила до неё двоих детей через кесарево сечение, мальчика и девочку, которые вскоре после рождения умерли. И только когда её мать рожала её, всё прошло легко и быстро, и без всякого кесарева сечения. Только её мать родила двоих дочерей и сына, из которых в живых осталась только моя будущая жена Светлана, а моя мать родила двух сыновей и дочь, которые все выжили, но были серьёзные проблемы во время родов моего брата и сестры.

Я рад, что ни мой брат, ни моя сестра не пострадали и только могу себе представить горе родителей моей Светланы, когда два первых их ребёнка умирали вскоре после рождения. Да, я знаю и понимаю сейчас, почему и из-за чего всё это происходило, но это не имеет никакого отношения к божьему промыслу ни в какой форме, хотя судьба вела моих родителей друг к другу. Взять хотя бы тот факт, что моя мама после окончания сельской школы едет поступать в медицинское училище именно в Кисловодск, а не в какой-либо иной город, где было медицинское училище, хотя бы в тот же самый Ростов-на-Дону.

Основной причиной выбора города Кисловодска было то, что тогда в этом городе жила мамина тётя, старшая сестра её матери. А мои дедушка и бабушка с отцовской стороны осели в Кисловодске незадолго до начала войны, после того, как им удалось каким-то образом покинуть ссылку в Сибири. И после «лежания на дне» в течение нескольких лет в степях Казахстана (правильнее – Казакстана – Казачьего Стана), где у них даже родилась старшая сестра моего отца, они осели именно в Кисловодске, хотя родственники моего деда жили во Владикавказе (г. Орджоникидзе).

По странному обстоятельству Кавказские Минеральные Воды оказались весьма необычным местом. Это единственное место на нашей планете, где магма не смогла прорвать поверхность, а только вспучила землю, и таким образом возникли горы Пятигорья! Горы, которые представляют собой уникальное и единственное в таком роде явление природы. В этом месте существует мощный силовой узел Мидгард-Земли, и именно это место считалось нашими предками сакральным, и именно в Пятигорье находилась одна из древнейших столиц славяно-ариев на юге – город Киев-2 (недалеко от современного Пятигорска) – столица провинции Русколань. И только после изнурительных войн с врагами и предательства родственных племён готов, большая часть русов ушла на северо-запад и на Днепре построили новый город Киев, который был уже третьим по счёту и далеко не самым первым городом русов и тем более, не матерью городов русских, как это преподносится в современной версии событий не столь далёкого прошлого.

В районе Пятигорья есть и выход урановых руд на поверхность, благодаря которым и существуют столь знаменитые радоновые воды. Конечно, все природные факторы указывают на то, что этот природный уголок уникален во всех отношениях, и, вполне возможно, именно поэтому судьба привела моих родителей именно в это место – место одного из мощнейших выходов источника жизни, о котором говорится в Славяно-Арийских Ведах. И это одна из причин, почему Северный Кавказ всегда был камнем преткновения для многих народов, государств и империй.

Так или иначе, но остаётся фактом следующее... Мой отец родился в Кисловодске, а моя мать приезжает учиться именно в этот город! Кто-то скажет, а мало ли таких случаев. И в чём-то будет прав, если бы не присутствовало ещё несколько весьма странных событий, которые произошли после того, как мои родители «случайно» познакомились и стали встречаться. Мой отец получил нож в спину после того, как он осадил горцев, которые всегда вели себя неуважительно по отношению к русским девушкам. Его поджидали с ножом за углом, когда он проводил мою маму до квартиры, где она жила со своими подругами. Его спасло то, что дело было в декабре и на нём были шерстяная безрукавка, пиджак и толстое драповое пальто, толщина которых и не позволила ножу достать до сердца какой-то сантиметр. В детстве мы часто спрашивали у него, откуда и почему у него на спине такой шрам. Но и это ещё не всё!

Незадолго до окончания моей мамой училища, они с отцом серьёзно поссорились, и некоторое время не встречались. И именно в это время мама уезжает по распределению в Казахстан, на молочную ферму в предгорьях, где и живёт некоторое время. Моего отца девушки не обделяли своим вниманием, и он это внимание благосклонно принимал. Да и моя мама не страдала от отсутствия внимания к себе со стороны других парней. Но... она не спешила соглашаться на предложения выйти замуж и даже пряталась от женихов. Потом она уехала к себе на Родину, даже не отработав до конца положенный по распределению срок, так как ей не обеспечили даже элементарных условий работы и проживания. До ближайшего магазина было более ста километров, и попасть туда можно было только с оказией, когда с молочной фермы отправляли в центр продукцию, короче, глухомань ещё та!

Молодому специалисту не было даже где жить, а фельдшерский «пункт» представлял собой махонькую комнатушку. Промучившись в таких условиях восемь месяцев, моя мама уехала к себе домой и стала работать в районной поликлинике станицы Орловской, которая была ещё и районным центром. И именно там её и нашёл вновь мой отец, который приехал её сватать вместе с мужем своей старшей сестры, заявив моей маме, что без неё он никуда не уедет. И своим упорством и настойчивостью добился того, что они расписались и расписали их 15 июля 1958 года, а в сентябре в Кисловодске они сыграли свадьбу. И хотя своим донжуанством отец доставил моей матери много слёз и после свадьбы, он, тем не менее, не хотел видеть своей женой никого другого. Так что, всё сводилось к тому, что кто-то или что-то делало всё возможное и невозможное для того, чтобы они были вместе, и в то же самое время, кто-то или что-то делали всё возможное и невозможное для того, чтобы этого не произошло. И нож, по счастливой случайности не доставший немного до сердца моего отца, весьма весомое подтверждение этого противостояния сил. Конечно, может быть подобное случается в каждой семье, но мне не приходилось слышать ничего подобного.

Гораздо позже я узнал причину такого пристального внимания к моим родителям. Кому-то было очень важно, чтобы соединилась генетика древнего княжеского рода моего отца, и, вполне возможно, не менее древнего рода моего деда по материнской линии, который был родом из Сибири, и его, как кадрового офицера (а он был ещё царским кадровым офицером), прислали на службу в сальские степи. Но несмотря на наличие стольких странностей в судьбе моих родителей, ничего божественного в этом не было и нет. Конечно, многих людей устроило бы больше, если бы я стал говорить о своей избранности и божественности в силу того, что мне удалось сделать некоторые вещи, которые явно не вписывались в представления современной науки, а больше подходили под божий промысел или деяния мессии. Но я прекрасно знал, что это не так и никогда не пытался использовать заблуждения одних и протест других, чтобы сделать себе путь легче.

Многие люди просто не хотели признавать того, что я – человек – сам смог дойти до понимания того, что я изложил в своих книгах. Многих бы устроило, если бы я сказал, что меня выбрали божественные силы или инопланетные силы, как проводника того, что они хотят передать. Но очень многих не устраивало то, что всё, что я знаю и понимаю, есть ни что иное, как моё собственное понимание, основанное на осмыслении моего собственного опыта, и что я – человек – смог сделать это сам, без каких-либо высших сил! Как же эти люди низко ставят человека, коими и сами являются, чтобы считать, что понимание человек может получить только от кого-то, но не через своё собственное развитие.

Вполне возможно, что мне просто повезло найти правильный ключ к своей генетике, полученной от моих предков, и пробудив генетическую память, достичь просветления знанием, но моё просветление знанием принципиально отличается от оного моих далёких и не очень предков хотя бы потому, что я пошёл совершенно другой дорогой, а понял я это гораздо позже, когда в мои руки попали Славяно-Арийские Веды, и я прочитал о представлениях наших далёких предков...

Но я несколько увлёкся философскими размышлениями, и пора вернуться к событиям ноября 1990 года, когда я ещё многого не понимал и ещё многое не знал. Но я твёрдо знал одно: всё, что я делаю и умею, никакого отношения не имеет ни к божественному промыслу, ни к какому-либо другому, и я об этом прямо говорил людям, даже тогда, когда люди очень хотели чтобы я сказал иначе. Ведь заяви я тогда Марии о том, что я ангел небесный, и быть может, ей было бы легче признать и принять для себя то, что я сделал для неё. Но, повторюсь ещё раз, – я не верю в Бога и не являюсь его «инструментом», как и ничьим другим, и если делаю что-нибудь необычное, то только потому, что я сам понимаю и знаю, зачем и почему я это делаю и несу полную ответственность за сделанное мною, а не перекладываю трусливо, на всякий случай, эту ответственность на Господа Бога или на высший разум! Нравится это кому-нибудь или нет...

Прослушав курс лекций, я получил диплом и вернулся в Харьков. В Харькове номер для моей машины был готов, и поставив его вместо немецкого номера, я на ней отправился в Москву. Со мной напросился и мой харьковский подопечный. Мы, сменяя друг друга, довольно быстро добрались до Москвы. Вскоре в Москву приехал и Валерий, с которым мы вместе были на курсах Альберта Игнатенко. И каждый занялся своими делами.

Моего харьковского подопечного интересовало одно, чтобы я смог как можно скорее вернуть ему те деньги, которые его родственник привёз на таможню, чтобы я смог заплатить пошлину. Он не словом не обмолвился о том, что он должен мне какие-то деньги и за билет, и за паспорт, и за всё его проживание в Германии. Я видел, как он очень боялся, что я скажу ему об этом и не отдам деньги. Мне было очень неприятно наблюдать это, ведь единственная причина, почему он отправился со мной в Москву, была в том, что деньги лежали в квартире, на которой я жил в Москве. Но его совесть – это его совесть, я попросил его, чтобы мне подвезли деньги на границу, и я отвечаю за свои слова.

Поэтому, как только я добрался до квартиры в Ново-Гиреево, я достал деньги и полностью вернул ту сумму, о которой просил. Получив деньги, он довольный уехал из Москвы и из моей жизни тоже. Такой человек в моих делах мне не был нужен!

Своим поведением он мне напоминал героя журнала «Ералаш». Когда на школьной переменке толстячок за обе щёки наминал яблоко, а рядом стоял другой паренёк и наблюдал за тем, как его товарищ лихо расправляется с яблоком. Когда яблоко было съедено, наблюдавший за этим паренёк с сожалением сказал: «Если бы у меня было яблоко, то я бы с тобой поделился!». На что второй, спокойно облизывая пальцы, ответил: «Да, жаль, что у тебя нет яблока!».

Мой харьковский подопечный оказался самым обыкновенным потребителем, который только «гребёт под себя». Из трёх подопечных, с которыми я отправился в Германию, я не оставил рядом с собой ни одного. И основной причиной была жадность и ещё раз жадность. Каждый из них, в большей или меньшей степени, думал только о своей личной выгоде, а не о том, чтобы мир сделать лучше! Они думали только о себе, а не о других, им и возможности были нужны только для того, чтобы с их помощью решать свои личные проблемы и именно по этой причине они их от меня так и не получили.

Это не значит, что я считаю, что люди должны быть бессребрениками, нет и ещё раз нет. Я просто считаю, что у человека должна быть цель, и этой целью не может быть личное обогащение. Я просто считаю, что человек должен стремиться к чему-то высокому и прекрасному, а в деньгах ни того, ни другого никогда не было и не будет! Хотя в нашем мире они необходимы, чтобы быть истинно свободным! Деньги могут быть только инструментом, но никогда – целью! Иначе человека ждёт самое страшное рабство, из которого он никогда не сможет освободиться! Забавно было и то, как мой подопечный из Харькова обставлял своё требование вернуть ему деньги. Он говорил, что это деньги его родителей и себя никоим образом с ними не связывал, но деньги попросил вернуть именно ему. Мне интересно было только, вернул ли он им деньги или тоже не посчитал нужным.

Забавно получается, люди ради денег готовы пойти на подлость, ложь, обман, предательство и т.д. Мне было очень грустно от того, факта, как себя повели люди, которым я делал добро и не требовал взамен ничего, которым помогал решать их проблемы. Проблемы, которые они сами никогда бы не разрешили, и эти проблемы были связаны не только с состоянием здоровья. Когда возникала необходимость, я доставал из своего кармана деньги, порой большие по тем временам деньги, и без каких либо условий и требований оказывал помощь. А оказалось, что они думали только о своих собственных интересах и никогда не думали, даже не задумывались о том, почему я так поступаю по отношению к ним и наверно считали это блажью с моей стороны. А я предполагал, что люди должны помогать друг другу, делиться друг с другом всем, что имеют. Неужели они думали, что я не нашёл бы на что потратить свои собственные деньги? Они даже не знали, что помогая им финансово, я отказывал себе в чём-то, в реализации своей мечты, считая, что помочь этим людям важнее, и что реализация моих мечтаний и проектов может подождать. Но «почему-то» остальные подобным образом не думали.

Испытание Германией не выдержал ни один из моих подопечных. Мне не жалко тех денег, которые я потерял при этом, мне жалко и обидно, что среди «конкурсантов» не оказалось ни одного, кто смог пройти этот тест. И тем не менее, я был рад тому, что всё это проявилось так быстро, и от жадности этих людей уже не пострадает то дело, которому я уже служил тогда – дело справедливости, дело борьбы с социальными паразитами, понимание природы которых у меня только ещё начинало складываться. Конечно, обидно и досадно, что эти люди не выдержали тест на «вшивость», но было бы действительно плохо, если бы им удалось скрыть своё настоящее лицо и позднее оно бы себя проявило в самый неподходящий момент.

Ведь мои враги – социальные паразиты – имеют практически неограниченные финансовые возможности и поэтому, если подобная «червоточина» у человека есть, они всегда найдут способ эту «червоточину» обнаружить и довести до нужной кондиции. Таким образом, потенциальный предатель сидит в человеке в спящем режиме и когда он проснётся, то это может привести к серьёзным последствиям. Этот «троянский конь» очень опасен, но пока человек своими действиями не показал, что он стал рабом своей той или иной слабости, нельзя заранее обвинять его в том, что он ещё не сделал.

Человек имеет право на шанс поступить правильно, несмотря на то, что у него в голове уже предательство совершено. Человек может в самый последний момент побороть свою слабость и поступить по совести. Человека нельзя лишать этого права, человека надо оценивать не только по помыслам, но и по делам. Только при таком подходе можно не допустить ошибки.

Тактику, которую я применил во время поездки в Германию, оказалась весьма действенной. Конечно, я мог после каждого прокола моих подопечных проводить «разбор полётов», но это только заставило бы действовать их более осторожно и скрытно, и если у них внутри уже сидел вирус жадности, предательства, или трусости, то это привело бы к тому, что всё это в них просто затаилось бы и ждало своего «звёздного» часа. Такую «мину» замедленного действия весьма сложно выявить и доказать, что она реальна! Но мне противна даже мысль о том, чтобы, даже с благими намерениями, следить за теми, кто рядом. Я хотел быть уверен, что если у меня и появятся соратники, то я мог бы спокойно «поворачиваться спиной» к ним, не ожидая «удара в спину». И применённая тактика позволила это сделать очень быстро и с минимальными потерями.

Лучше быть одному против врагов, тогда чётко знаешь, что надеяться можно только на себя, не ожидая удара в спину. Лучше занять «круговую оборону» и не иметь неожиданных сюрпризов от того, кому ты доверял. А доверие человек должен заслужить своими реальными делами, а не разглагольствованиями об оных, что чаще всего и бывает. Подтверждением правильности моих умозаключений служит и тот факт, что мой харьковский подопечный не счёл нужным связаться со мной и передать, что меня разыскивали немцы.

Дело в том что, вернувшись в Москву, я съехал с квартиры, в которой жил до поездки в Германию и перебрался на квартиру к своей двоюродной сестре в Бутово. Немцы разыскивали меня потому, что результаты экспериментов с шампунем и кремами были положительными, и они хотели перейти к активному сотрудничеству со мной. Немцы пытались меня найти по старым телефонам, но без успеха. Поэтому они позвонили моему харьковскому подопечному. А он, поняв, что ему со мной уже ничего не «светит», даже не передал мне весть о том, что меня разыскивают. Хотя он знал, где и как меня можно найти, также знал людей, с которыми я постоянно поддерживаю связь и которые мне бы передали сведения. «Почему-то» он этого не сделал, что весьма красноречиво характеризует его потребительскую природу. О том, что это было, я узнал через несколько лет. Так что, мои выводы по поводу его человеческой пригодности к работе и борьбе с социальными паразитами оказались правильными.

К сожалению, последняя тысяча лет всё возрастающей активности социальных паразитов дала свои плоды. Для очень многих людей деньги стали кумиром, особенно много таких людей стало после генетической чистки двадцатого века, во время которой практически полностью был уничтожен цвет русской нации, начиная от аристократии и кончая крестьянством. Оставшимся в живых стали навязывать мёртвое мировоззрение, которое было лживым по своей сути.

Прикрываясь красивыми словами, коммунисты на деле творили полное беззаконие, пуская «наверх» только тех людей, которые ради собственного благополучия были готовы идти по трупам других и т.п. В результате этого была в оспитана на этих принципах новая «элита», на которую стали ориентироваться очень многие из тех, кто не попал, но очень уж хотел попасть в эту «элиту». Невыгодно, стало быть честным, порядочным и благородным. И после уничтожения цвета нации, часть носителей русской генетики без этого стержня нации стала «перемагничиваться», подстраиваясь к новым условиям, приобретая, как хамелеоны, цвет новой «знати» – социальных паразитов. К счастью, так поступают далеко не все...

Таким образом, тест на «вшивость», как я это называю, к сожалению, не выдержал никто из тех, о ком я думал, как о возможных соратниках в будущем. Ну что ж, лучше не иметь соратников вообще, чем иметь таких соратников, которые могут в любой момент ударить тебе в спину, лишь бы кто предложил стоящие деньги. Лучше воевать с врагами одному, зная, что можно надеяться только на самого себя, чем надеяться на других, а они, при первой же опасности, покинут поле боя или, что ещё хуже, предадут тебя или продадут! Лучше не иметь таких «соратников»!

Скачать и читать дальше