Николай Левашов
Сказ о Ясном Соколе. Прошлое и настоящее
Чтение неискажённых текстов русских Сказов оказывается не только очень интересным, но и очень
познавательным! В «Сказе о Ясном Соколе» содержится столько любопытных сведений, что можно только
восхищаться умением наших мудрых предков передавать потомкам информацию о себе в обычных,
безхитростных, коротких Сказах. Для нас в «Сказе о Ясном Соколе» интересно почти каждое слово, каждая
фраза, т.к. во многих из них обнаруживается более глубокий смысл, чем кажется с первого взгляда. При
внимательном и вдумчивом анализе Сказа мы получаем множество любопытнейших сведений о реальной
прошлой жизни нашего народа. Для наших далёких предков – Славяно-Ариев – космические перелёты и
общение с богами было знакомым, привычным и даже обыденным делом! А для русичей, живших много
позднее – полторы-две тысячи лет назад – уже далеко не всё было ясно и понятно, поэтому в Сказе многое
пришлось передавать посредством упрощённых, сказочных образов. Для сегодняшнего читателя, ищущего
правдивую информацию о нашем народе и его славном прошлом, анализ «Сказа о Ясном Соколе», изложенный
в этой книге, послужит источником очень интересных и даже уникальных сведений, которые помогут
восстановить правдивую летопись непрекращающейся борьбы между Светом и Тьмой, помогут понять,
кем же мы являемся на самом деле…
© Николай Левашов, 2009.
Издательство «Золотой Век», 2014 г.. – 184 стр.
ISBN 978-617-7147-07-6.
Оглавление
- Предисловие
- Глава 1. Прошлое. Сказ о Ясном Соколе
- Глава 2. Комментарии к Сказу о Ясном Соколе
- 2.1. Мидгард-земля. Начало
- 2.2. Планета-земля Богини Карны
- 2.3. Планета-земля Богини Жели
- 2.4. Планета-земля Богини Сречи
- 2.5. Планета-земля Богини Несречи
|
- 2.6. Планета-земля Богини Тары
- 2.7. Планета-земля Богини Дживы
- 2.9. Мидгард-земля. Возвращение
- 24. Новые повороты в моей судьбе
- Глава 3. Настоящее. Сказка «Финист – ясный сокол»
- Глава 4. О сказке «Финист – Ясный Сокол»
- 4.1. Комментарии к сказке «Финист – Ясный Сокол»
- Послесловие
-
|
Глава 1. Прошлое. Сказ о Ясном Соколе
...Пошла Настенька, как была, босая. Подумала: «Как пойду? Земля здесь твёрдая, чужая, к ней привыкнуть
нужно...» Прошла она недолго времени. И видит – стоит на поляне богатый двор. А во дворе терем: крыльцо резное,
оконца узорчатые. У одного оконца сидит огневласая добротная, знатная хозяйка и смотрит на Настеньку: чего,
дескать, ей надо. Вспомнила Настенька: обуться ей теперь не во что, последнюю пару железных сапог износила, и еды не осталось
последний железный хлеб она изглодала в дороге. Сказала она черноокой и огневласой хозяйке:
– Здравствуй, хозяюшка! Не надо ли вам работницу за хлеб, за одёжу-обужу?
– Надобно, – отвечает хозяйка. – А умеешь ли ты печи топить, и воду носить, и обед стряпать?
– Я у батюшки без матушки жила. Я всё умею.
– А умеешь ты прясть, ткать и вышивать?
Вспомнила Настенька о подарках, что богини подарили.
– Умею, – говорит.
– Ступай тогда, – хозяйка говорит, – на кухню людскую.
Стала Настенька работать и служить на чужом богатом дворе. Руки у Настеньки честные, усердные – всякое
дело ладится у ней. Хозяйка глядит на Настеньку да радуется: не было ещё у неё такой услужливой, да доброй, да
смышлёной работницы; и хлеб Настенька ест простой, запивает его квасом, а чаю не просит. Похвалилась хозяйка
своей дочери:
– Смотри, – говорит, – работница какая у нас во дворе: покорная да умелая, и на лицо ласковая!
Посмотрела хозяйкина дочь на Настеньку.
– Фу! – говорит. – Пусть она ласковая, а я зато краше её, и я телом пышнее, и в волосах моих огонь переливается,
а в её волосах лишь солома отражается!
Вечером, как управилась с хозяйскими работами, села Настенька прясть. Села она на лавку, достала серебряное
донце и золотое веретёнце и прядёт. Прядёт она, из кудели нитка тянется. Нитка не простая, а золотая. Прядёт она,
а сама глядит в серебряное донце, и чудится ей, что видит она там своего Ясна Сокола: смотрит он на неё, как живой
на свете. Глядит Настенька на него и разговаривает с ним:
– Суженый мой, Соколичек, зачем ты оставил меня одну, плакать по тебе? Это на сестёр моих неразумных
затмение нашло, что разлучили нас, кровь твою пролили.
А хозяйкина дочь вошла в ту пору в людскую, стоит поодаль, глядит и слушает.
– О ком ты горюешь, девица? – Спрашивает она. – И какая у тебя забава в руках?
Настенька говорит ей:
– Горюю я о своём суженом – Ясном Соколе. А это я нить пряду, полотенце Соколику буду вышивать. Было
бы ему, чем поутру белое лицо утирать.
– А продай мне свою забаву! – говорит хозяйкина дочь. – Ан у меня-то муж мой, тоже Ясный Сокол, и я ему
тоже нить спряду.
Посмотрела Настенька на хозяйкину черноокую дочь, остановила своё золотое веретенце и говорит:
– У меня забавы нету, у меня работа в руках. А серебряное донце золотое веретёнце не продаётся: мне добрая
бабушка его подарила.
Обиделась хозяйкина дочь: не хотелось ей золотое веретёнце из рук своих выпускать.
– Если не продаётся, – говорит. – Давай тогда мену делать, я тебе тоже какую-нибудь вещь подарю.
– Подари, – сказала Настенька. – Дозволь мне на твоего мужа Ясна Сокола хоть раз одним глазком взглянуть!
Может, он чем мне моего Соколика напомнит!
Хозяйская дочь подумала, встряхнула водопадом огненных волос и согласилась.
– Изволь, девица, – говорит. – Давай мне твою забаву.
Взяла она у Настеньки серебряное донце золотое веретёнце, а сама думает: «Покажу я ей мужа Ясна Сокола
ненадолго, ничего с ним не станется. Дам ему сонного зелья, а через это золотое веретёнце мы с матушкой вовсе
озолотимся!»
К ночи воротился из поднебесья Ясный Сокол; обратился он в доброго молодца и сел ужинать в семействе:
тёща-хозяйка да Ясный Сокол с женою. Хозяйская дочь велела позвать Настеньку: пусть она служит за столом и
на Ясна Сокола глядит, как уговор был. Настенька явилась, служит она за столом, кушанья подаёт и с Ясна Сокола
глаз не сводит. А Ясный Сокол сидит, словно нету его. Не узнал он Настеньки: истомилась она путём-дорогою,
идучи к нему, и от печали по нему изменилась в лице, тут ещё и жена в питьё зелья разные добавила.
Отужинали хозяева, встал Ясный Сокол и пошёл спать в свою горницу. Настенька и говорит тогда молодой
огневласой хозяйке:
– Мух во дворе много летает. Пойду-ка я к Ясному Соколу в горницу, буду от него мух отгонять, чтоб спать
ему не мешали.
– А пусть её идет! – сказала старая хозяйка.
Молодая хозяйка опять здесь подумала.
– Ан, нет, – говорит, – пусть обождёт.
А сама пошла вслед за мужем, дала ему на ночь сонного зелья выпить в питье и воротилась. «Может, – рассудила
хозяйская дочь, – у работницы ещё какая забава на такую мену есть!»
– Иди теперь, – сказала она Настеньке. – Иди, мух от Ясна Сокола отгоняй!
Пришла Настенька к Ясному Соколу в горницу и позабыла про мух. Видит она: спит её сердечный друг
непробудным сном. Смотрит на него Настенька – не насмотрится. Наклонилась к нему близко, одним дыханьем с
ним дышит, шепчет ему:
– Проснись, суженый мой Ясный Сокол, это я к тебе пришла; я семь пар сапог железных истоптала, семь хлебов
железных изглодала!
А Ясный Сокол спит непробудно, он глаз не открывает и не молвит слова в ответ.
Приходит в горницу жена Ясна Сокола – хозяйская дочь – и спрашивает:
– Отгоняла мух?
– Отгоняла, – Настенька говорит. – Они в окно улетели.
– Ну, иди спать в людскую.
На другой день, как поделала Настенька всю хозяйскую работу, взяла она серебряное блюдечко и катает по
нём золотым яичком: покатает вокруг – и новое золотое яичко скатывается с блюдечка; покатает другой раз вокруг
– и опять новое золотое яичко скатывается с блюдечка. Увидела хозяйская дочь.
– Ужели, – говорит, – и такая забава есть у тебя! Продай мне её, либо я тебе мену, какую хочешь, дам за неё.
Настенька говорит ей в ответ:
– Продать не могу, мне добрая бабушка это в подарок дала, и я тебе даром блюдечко с яичком отдам. На-ко,
возьми!
Взяла подарок хозяйская дочь и обрадовалась:
– А может, и тебе что нужно, Настенька? Проси, чего хочешь.
Настенька и просит в ответ:
– А мне самое малое и нужно. Дозволь опять от Ясна Сокола мух отгонять, когда ты почивать его уложишь.
– Изволь, – говорит молодая хозяйка.
А сама думает: «Чего с мужем станется от поглядки чужой девицы! Да и спать он будет от зелья, глаз не откроет,
а у работницы, может, ещё какая забава есть!»
К ночи опять, как было, воротился Ясный Сокол из поднебесья, оборотился он в доброго молодца и сел за стол
ужинать со своим семейством. Жена Ясна Сокола позвала Настеньку прислуживать за столом, кушанья подавать,
Настенька кушанья подаёт, чашки ставит, ложки кладёт, а сама глаз с Соколика не сводит. А Финист глядит и не
видит её – не узнаёт её его сердце.
Опять, как было, дала хозяйская дочь своёму мужу питьё с сонным зельем и спать его уложила. А работницу
Настеньку послала к нему и велела ей мух отгонять. Пришла Настенька к Ясному Соколу, стала звать его и плакать
над ним, думала – нынче он пробудится, взглянёт на неё и узнает Настеньку. Долго звала его Настенька и слёзы со
своего лица утирала, чтоб они не упали на белое лицо суженого и не смочили его. А Ясный Сокол спал, он не
пробудился и глаз своих не открыл в ответ.
На третий день Настенька справила всю хозяйскую работу, села на лавку в людской, вынула золотое пялечко и
иголочку. Держит она в руках золотое пялечко, а иголочка сама по полотну вышивает. Вышивает Настенька, сама
приговаривает:
– Вышивайся, вышивайся, мой красный узор, вышивайся для суженого моего, для Ясна Сокола, было бы ему
на что любоваться!
Молодая хозяйка неподалёку ходила-была; пришла она в людскую в тереме, увидела в руках у Настеньки золотое
пялечко и иголочку, что сама вышивает. Зашлось у неё сердце завистью и алчностью, и говорит она:
– Ой, Настенька, душенька, красная девица! Подари мне такую забаву, либо что хочешь, в обмен возьми! Золотое
веретенце есть у меня, пряжи я напряду, холстины натку, а золотого пялечка с иголочкой у меня нету – вышивать
нечем. Если в обмен не хочешь отдавать, тогда продай! Я цену тебе дам!
– Нельзя! – говорит Настенька. – Нельзя золотое пялечко с иголочкой ни продавать, ни в обмен давать. Их мне
самая добрая, самая красивая богиня даром дала. И я тебе их даром отдам.
Взяла молодая хозяйка пялечко с иголочкой, а Настеньке ей дать нечего, она и говорит:
– Приходи, коли хочешь, от мужа моего, Ясна Сокола, мух отгонять. Прежде ты сама просилась.
– Приду уж, так и быть, – сказала Настенька.
После ужина молодая хозяйка сначала не хотела давать Ясному Соколу сонного зелья, а потом раздумалась и
добавила того зелья в питье: «Чего ему глядеть на девицу, пусть спит!» Пошла Настенька в горницу к спящему
Ясному Соколу. Уже не стерпело теперь её сердце. Припала она к его белой груди и причитает:
– Проснись-пробудись, суженый мой, Ясный мой Соколичек! Я через семь земель небесных пешей прошла,
через небеса Сварожьи пролетала, к тебе идучи! Сама смерть уморилась ходить со мной по землям небесным, семь
пар железных сапог ноги мои износили, семь железных хлебов в небесах я изглодала. Встань-проснись, суженый
мой, Соколик! Сжалься ты надо мной! А Ясный Сокол спит, от зелья чужеземного ничего не чует, и не слышит он
голоса Настеньки.
Долго Настенька будила Ясного Сокола, долго плакала над ним, а не проснулся он, крепко было зелье жены.
Да упала одна горячая слеза Настеньки на грудь Ясного Сокола, а другая слеза упала на его лицо. Одна слеза обожгла
сердце Соколику, а другая открыла ему глаза, и он в ту же минуту проснулся.
– Ах, – говорит, – что меня обожгло!
– Суженый мой, Ясный Сокол! – отвечает ему Настенька. – Пробудись ко мне, это я пришла! Долго-долго я искала
тебя, много железа я о небеса и о земли истёрла! Не стерпели они дороги к тебе, а я стерпела! Третью ночь я зову
тебя, а ты спишь, ты не пробуждаешься, ты на голос мой не отвечаешь! Сохранила я твой подарочек! Показала она
ему тут коробочку, в котором лежало серое пёрышко.
И тут узнал Ясный Сокол свою Настеньку, красную девицу. И так он обрадовался ей, что от радости сперва
слова молвить не мог. Прижал он Настеньку к груди своей белой и поцеловал в уста сахарные. А, очнувшись,
привыкши, что Настенька с ним, он сказал ей:
– Если бы сейчас стала ты сизой голубкой, моя верная красная девица, то улетели бы мы с тобой прочь
отсюда!
Тут достала Настенька ленточку многоцветную, подарочек Тарха Перуновича, вплела её в свою косу русую
и в ту же минуту обратилась Настенька в голубку, а суженый её обратился в Сокола. Улетели они в ночное поднебесье
и всю ночь летели рядом, до самого рассвета. А когда они летели, Настенька спросила:
– Сокол, Сокол, а куда ты летишь, ведь жена твоя соскучится!
Финист-Сокол послушал её и ответил:
– Я к тебе лечу, красная девица. А кто мужа меняет на веретёнце, на блюдечко да на иголку, той жене мужа не
надо, и та жена не соскучится.
– А чего же ты женился на такой жене! – Спросила Настенька. – Воли твоей не было?
– То, видать, не воля моя была, а зелье чужеземное да приворотное, от него и судьбы, и любви не было.
И они полетели далее рядом друг с другом. А на рассвете опустились они на землю возле небесной колесницы
Тарха Перуновича. Взял сокола с голубкой Даждьбог на колесницу небесную, и доставил прямо на Мидгард-землю.
Полетели они над родимой землёй, к родным краям, а как прилетели к знакомому лесу, поглядела Настенька
вокруг; видит она – терем её родителя во скуфе лесном стоит, как прежде был. Захотела Настенька увидеть
отца-родителя, и тут же обратилась она в красную девицу. А Ясный Сокол ударился о сыру землю и сделался
пёрышком. Взяла Настенька пёрышко, спрятала его к себе на грудь, за пазуху, и пришла к отцу.
– Здравствуй, дочь моя меньшая, любимая! Я думал, что тебя и на свете Сварожьем нету. Спасибо, что
отца-родителя не забыла, в родной скуф воротилась. Где была так долго, чего под отчий кров не спешила?
– Прости меня, милый батюшка. Так нужно мне было.
– Что ж, нужно, так нужно. Спасибо, что нужда прошла.
А случилось это на праздник Триглава, и в округе большое торжище открылось. Собрался наутро отец на
торжище ехать, и старшие дочери с ним едут подарки себе выбирать. Отец и меньшую дочь позвал, Настеньку.
А Настенька и отвечает:
– Батюшка, – говорит, – Я с дороги притомилась, и надеть мне нечего на себя. На торжище, чай, все нарядные
будут.
– Я сам тебя, Настенька, обряжу,– отвечает отец. – На торжище, чай, торг большой.
А старшие сестры говорят младшей:
– Надень наши уборы, у нас лишние есть.
– Ах, сестрицы, спасибо вам! – говорит Настенька. – мне ваши платья не по кости! Да мне и в родных стенах
хорошо.
– Ну, будь по-твоему, – говорит ей отец. – А что тебе с торжища привезти, какой подарок? Скажи, отца не
обижай!
– Ах, батюшка, ничего мне не надобно, всё у меня есть! Недаром я далеко была и в дороге утомилась.
Отец со старшими сёстрами уехал на торжище. В ту же пору Настенька вынула свое пёрышко. Оно ударилось
об пол и сделалось прекрасным добрым молодцом, Ясным Соколом, только ещё прекраснее, чем он был прежде.
Настенька удивилась, да от счастья своего ничего не сказала. Тогда сказал ей Соколичек:
– Не дивись на меня, Настенька, это я от твоей любви таким стал.
– Я хоть и дивлюсь, – сказала Настенька, – Да для меня ты всегда одинаков, я тебя всякого люблю.
– А где родитель твой батюшка?
– На торжище уехал, и сёстры с ним старшие.
– А ты чего, Настенька моя, не поехала с ними?
– У меня суженый есть, Ясный Сокол. Мне ничего на торжище не надо.
– И мне ничего не надо, – сказал Финист, – Да я от твоей любви богатым стал.
Обернулся Соколик от Настеньки, свистнул в окошко. Сейчас явилась на зов его колесница золотая, расписанная,
а три белых коня гривы свои до земли распустили. Нарядились они, сели в тройку, кони помчали их вихрем. Приехали
они в город на торжище, а торжище только открылось, все богатые товары и яства горою лежат, а люди ещё едут
в дороге.
Соколик приобрёл на торжище все товары, все яства, что были там, велел их обозами везти во скуф лесной, к
родителю Настеньки. Одну только мазь колёсную он не стал брать, а оставил её на торжище. Он хотел, чтобы все
миряне, какие приедут на торжище, стали гостями на его свадьбе и скорее ехали к нему. А для скорой езды им мазь
нужна будет.
Поехали Ясный Сокол с Настенькой во скуф лесной. Едут они быстро, коням белогривым воздуха от ветра не
хватает. На половине дороги увидела Настенька своего батюшку и старших сестёр. Они ещё на торжище ехали и
не доехали. Настенька велела им ворочаться ко двору, на свадьбу её с Ясным Соколом из чертога Финиста.
А через три дня собрался в гости в скуф лесной весь народ, что жил на сто вёрст в округе; пришёл и старый
волхв в скуф лесной, он благословил семейный союз сына своего с Настенькой, и устроили свадьбу дивную и
богатую. В пищу на свадебном пиру добавляли масло из серебряной маслёночки с золотой крышечкой, что богиня
Несреча подарила, так вкуснее сей пищи никто и не пробовал. Из муки, что намолола серебряная меленка с
жерновами малахитовыми напекли пряников печатных, так слаще их никто в тех местах и не пробовал. А как
заиграла Настенька на гусельках, весь мир плясать-танцевать стал.
На той свадьбе прадедушки наши и прабабушки были, долго они пировали, жениха и невесту величали, с весны
до зимы не разошлись бы, да настала пора убирать урожай, хлеб осыпаться начал; оттого и свадьба закончилась,
и на пиру гостей не осталось. Свадьба закончилась, и свадебный пир гости позабыли, а верное любящее сердце
Настеньки навсегда запомнилось в родах славянских на родной Мидгард-земле.
Продолжение следует...
Скачать себе текст книги безплатно (0,3 МБ) – Levashov-11
Приобрести качественно изданные и недорогие книги Николая и Светланы
Левашовых можно в Издательстве «Золотой Век»
и у его партнёров...
|